О толерантности
Среди самых повторяемых, кстати и некстати, паролей нашего времени – пресловутая «толерантность», или, по-русски, «терпимость». В прошлом это слово употреблялось либо в сочетании со словом «дом», либо в трансформированном виде, с уточняющим это понятие значением, в контексте темы правового статуса религиозных меньшинств – «веротерпимость». Очевидно, что в государстве, где, как в современной Российской Федерации, Франции или Соединенных Штатах, нет господствующей или государственной религии, где гарантируется свобода вероисповедания и равенство граждан независимо от их религиозной принадлежности, понятие «веротерпимость» утрачивает свою актуальность. Новейшая семантическая эволюция слова «толерантность» расширила его смысловое поле, сблизив его с модным неологизмом «политкорректность» и поместив его в область взаимоотношений между расами, этносами, культурами, цивилизациями. Приверженность принципу толерантности и политкорректности стала своего рода пропуском в «приличное общество», вроде смокинга или галстука.
Расовая или национальная толерантность скрывает латентный расизм
Между тем употребление этого своеобразного термина применительно к взаимоотношениям между людьми, принадлежащими к разным расам, выявляет в человеке, который декларирует свою толерантность, латентного расиста. Чтобы пояснить это заключение, могущее показаться абсурдным, достаточно привести пример с веротерпимостью в государстве, где существует государственная религия. Веротерпимость в таком случае – это цивилизованное отношение к религиозным меньшинствам со стороны государства и лиц, принадлежащих к господствующей или государственной религии, не ставящее под вопрос статусный приоритет господствующего вероисповедания. Или еще одна бытовая аналогия, иллюстрирующая парадокс, связанный с употреблением слова «терпимость»: рассказывают, что пылкие американские дамы из числа феминисток, исполненные чувства гендерного достоинства, весьма бурно реагируют на попытки услужливых кавалеров, пытающихся помочь им спуститься по крутой лестнице или перенести чрезмерно тяжелый саквояж, подозревая в галантном встречном гендерного расиста, в любом случае трактуя подобную услужливость как злостное унижение и оскорбление. Подобным образом нередко реагируют в наше время на терпимость и политкорректность по отношению к ним со стороны «бледнолицых» европейцев или американцев лица, принадлежащие к расам, которые в минувшую эпоху обозначались как «цветные» и считались на Западе неполноценными.
Толерантность во взаимоотношениях с людьми разных рас, этносов и культур в России, в традициях нашего народа неуместна потому, что столь характерное для самооценки западных европейцев или северных американцев – ради вящей политкорректности скажем: в недавнем прошлом – сознание превосходства белой расы над расами цветными в России не привилось, а если и проявлялось в иных случаях в виде эксцессов, то определенно относится к явлениям маргинальным, чуждым мировоззрению русских людей, и это наблюдение относится ко всем периодам нашей истории. Можно назвать разные причины этого обстоятельства, но главная заключается в том, что евангельское учение о всеобщем человеческом братстве, а также о том, что во Христе «нет ни еллина, ни иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, скифа, раба, свободного» (Кол. 3: 11), было принято нашими предками со всей искренностью и усвоено глубоко, настолько, что даже у людей, утративших православную веру, но выросших в среде, этос которой пропитан христианской традицией, и в ту пору, когда на уровне официальной идеологии христианство и всякая вообще религия дискредитировались и отвергались, сохранялось живое чувство равенства людей разных рас и национальностей. Поэтому рассуждения о толерантности по отношению к расовым и национальным меньшинствам теряют у нас почву за ненадобностью. На этом фоне хулиганские либо прямо криминальные выходки скинхедов воспринимаются как явление микроскопическое по масштабам, вполне карикатурное, абсолютно чуждое традиции и инородное, подражательное, что видно уже из их самоназвания, для которого в русском языке не нашлось приемлемого слова. В российском обществе они опоры не имеют, а потому и не заслуживают серьезного обсуждения вне рамок социальной психотерапии. Медийный шум по поводу их одиозных выходок представляется поэтому контрпродуктивным.
Россия, равно как и другие страны православной традиции, насколько они не заражены бациллами заимствованных на стороне расизма, ксенофобии и шовинизма, радикально отличается в этом от Запада, который столь недавно еще в своих отношениях с остальным миром был насквозь пропитан идеей превосходства сахиба над туземцами, в более филантропической версии – сознанием «бремени ответственности белого человека». В замаскированном виде разве не то же самое «бремя» подталкивает одну из сверхдержав наших дней навязывать свои ценности народам, которые еще не до конца забыли о цивилизаторских подвигах сахибов ушедшей эпохи, хотя на уровне публичной риторики ныне никто уже всерьез не пытается выступать в роли апологета одиозного расизма?
К навязываемым миру моральным ценностям современных цивилизаторов относится «толерантность» в новой и совершенно оригинальной интерпретации. Когда в наше время укоряют оппонентов в отсутствии толерантности, то в качестве нормы выставляют уже в основном не толерантность по отношению к расовым, национальным или религиозным меньшинствам, но к меньшинствам иного рода, к тем, кто выбирает образ жизни, который в прошлом представлялся порочным и скандальным, иными словами – речь идет о толерантности по отношению к греху.
Но христианин по совести своей не может выполнить подобное требование, потому что всерьез принимает предостережение апостола Павла: «Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники – Царства Божия не наследуют» (1 Кор. 6: 9–10). Апостол учит христиан не толерантности, но как раз наоборот – нетерпимости к греху. При этом мы призываемся обнаруживать ее, прежде всего, в отношении самих себя, ибо Господь призывает нас: «Не судите, да не судимы будете… И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» (Мф. 7: 1, 3). Но этот призыв не высматривать сучков в глазах ближних при наличии бревна в собственном глазе не подразумевает совершенной слепоты в отношении очевидных грехов наших братьев. Господь говорил Своим ученикам: «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним: если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего; если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово. Если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф. 18: 15–17), иными словами, неисправимый грешник подлежит отлучению от Церкви.
Важно только, чтобы, обличая явного грешника, мы делали это без фарисейского превозношения, со смирением, сознавая собственную греховность, и с любовью к ближнему, с искренней надеждой на его покаяние и перемену жизни. Апостол, перечисливший грехи, запирающие тем, кто им привержен, вхождение в Царство Небесное, затем добавляет в своем Послании к коринфским христианам: «Такими были некоторые из вас; но омылись, но освятились, но оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего» (1 Кор. 6: 11).
Неверно считать, что нетерпимость к греху – дело сугубо личное и не имеет политического и юридического аспектов
Значит ли все сказанное, что заповеданная Господом нетерпимость, нетолерантность ко греху относится к области самоукорения и покаяния, к межличностным отношениям, затрагивает исключительно внутрицерковную жизнь и не содержит в себе общественно значимого, политического и юридического аспекта? Подобное предположение неверно. Христиане не эскаписты и не анархисты. Даже во времена гонений на Церковь в Римской империи они сознавали себя ее верными гражданами, что замечательно выражено, например, в «Апологии» святого Иустина Философа, адресованной императору Антонину Пию. Христиане не считали зазорной и несовместимой с их верой службу в легионах языческого Рима. Православная Церковь почитает в сонме святых угодников убиенных за веру в Спасителя при чистке армии от христиан воинов, военачальников и полководцев, таких как великомученики Георгий Победоносец, Димитрий Солунский, Феодор Стратилат. Участие христиан в государственных делах и заботах стало несравненно более весомым после того, как святой Константин даровал христианам свободу вероисповедания.
Когда же христиане составили большинство граждан, законодательство Римского государства – знаменитое римское право – подверглось существенной трансформации под влиянием евангельского учения, под влиянием христианских нравственных норм. В частности, в уголовном праве иначе, чем прежде, проведена была граница между теми пороками, которые не подлежат карательной санкции, и уголовно наказуемыми проявлениями человеческой греховности. Эту черту проводили и корректировали христиане не в качестве частных лиц или чад церковных, а как граждане или также как чиновники, призванные к участию в подготовке законодательных актов, либо, когда благочестивые христиане становились носителями верховной власти, императорами, они издавали законы, руководствуясь своей христианской совестью. Подобные уроки можно извлечь и из истории Российского государства в его взаимоотношениях с Церковью, из истории российского права, основанного на христианских нравственных ценностях.
Очевидно, что не частные общества, но государство решает, где лежит граница между ненаказуемыми грехами и криминальными деяниями. Но для нас, христиан, отнюдь не безразлично, какие именно при этом принимаются решения. В любом случае православные христиане, верные евангельскому учению во всей его полноте, в своей гражданской жизни призываются быть на стороне нравственно охранительных политических сил и партий, а не тех, которые проповедуют толерантность ко греху или вовсе зачеркивают самое понятие греха, то есть, по существу дела, склоняются к отрицанию различения добра и зла. Поэтому, делая тот или иной политический выбор, христианин во главу угла ставит позицию избираемых по вопросам общественной морали, его намерение своим участием в законодательной, административной или судебной деятельности содействовать охранению или разрушению фундаментальных нравственных норм, укреплять или подрывать общественные устои. Понятно, что судить о заявленных намерениях нужно не по словам только, но главным образом по делам. Особая ответственность пред Богом за противодействие очевидному злу лежит при этом на тех православных христианах, которые являются участниками законодательного процесса или обладают властными управленческими полномочиями.
Толерантность
Что такое толерантность
Мы часто слышим слово «толерантность», к ней призывают, как к явлению милосердия и гуманизма. Что же такое толерантность? Как понимать это слово и, действительно ли быть толерантным — хорошо?
Термин «толерантность» пришел к нам из науки под названием «социология». Социология изучает общественный строй, закономерности событий, обычаев общества, социальные институты и то, как складываются отношения между людьми в обществе. Толерантность — это терпимость к чужому. Неважно, идет ли речь о чужом мнении, чужой религии и конфессии. Важно, что толерантный человек терпим к другим людям или общественным явлениям. Вопреки расхожему мнению быть толерантным — не значит быть равнодушным и безразличным ко всему. Толерантность предполагает наличие собственного мнения и собственной позиции по тому или иному вопросу. Важно то, что это мнение не навязывается, не насаждается насильно. Мы не должны грубо реагировать, проявлять агрессию, говорить злые слова тому, что отличается от нас. И тогда нас назовут по-настоящему толерантным человеком.
При этом необязательно для себя допускать возможность делать что-то не соответствующие нашим убеждениям или нашему характеру. Толерантность просто гарантирует другим людям иметь право делать то, что они считают нужным. Или быть такими, какими они стали или, какими их создал Бог. Так как нетерпимость может касаться даже цвета глаз или кожи.
Зачем проявлять терпимость
Зачем же христианину проявлять терпимость? Что, если нас призывают к терпимости по отношению к действительно неприемлемым вещам? Быть ли нам толерантными по отношению, например, к однополым бракам?
Господь наш Иисус Христос призывал нас к любви. Но любовь к грешному человеку вовсе не означает терпимости ко греху. «Любить грешника и ненавидеть грех» — это значит не допускать толерантности к греху, не оправдывать его, но молиться о тех, кого мы считаем неправыми, чтобы Господь наставил их на путь истинный. Быть толерантным — значить просить о прощении грехов даже для наших врагов. При этому не допускать возможность греха и не придумывать обстоятельства, согласно которым грех может быть оправдан.
Если мы не будем проявлять терпимость, не будем сдерживать порывы гнева, постепенно любой конфликт будет перерастать в серьезное противостояние. Человек имеет право на любое мировоззрение. При этом мы не должны быть терпимыми к мировоззрению и взглядам, которые несут в мир опасность и зло. Важно научиться реально оценивать существующую опасность.
При этом толерантному человеку совершенно необязательно молчать и делать вид, что существующая проблема его никак не волнует и не касается. Мы вполне можем корректно и спокойно донести свои взгляды до оппонента. Если говорить о науке, то именно «в споре рождается истина». Если бы ученые не спорили между собой, не рассуждали и не дискутировали, не появилось бы многих научных открытий. Но обратите внимание на особенности дискуссий в научном мире. Научная полемика никогда не опускается до оскорблений и перехода на личности. Этому нам и стоит научиться.
Виды толерантности
Социология, как наука, выделяет разные виды толерантности.
Маленькие дети не знают, что такое быть нетерпимым к человеку или явлению, потому что он «другой». У них идет процесс самоидентификации, дети еще не определились, какими станут они сами. Им неведомо зло расовой нетерпимости. Дети во многом становятся примером человеколюбия для нас. Толерантность у них — врожденное качество, которое помогает выжить в обществе. Это называется «естественной толерантностью»
Это толерантность не гневливых, спокойных и мудрых людей, которые способны сдерживать свои негативные эмоции. Они могут не принимать точку зрения другого человека, но не станут громко кричать, размахивать руками, использовать нецензурную брань или угрожать. Они попытаются корректно донести свою точку зрения и промолчат, если не удастся убедить другого человека вежливо.
Нравственно толерантные люди пытаются примерить на себя взгляды другого человека и представить, каково ему? Что сформировало его взгляды и мировоззрение? Может быть, человек не стал христианином, потому что вырос в стране, где нет христианских церквей, например? Может быть, человек кажется нам скупым, потому что жил в бедной стране и привык экономить? Нравственно толерантные люди проникаются проблемами других людей, не пытаясь их судить. Это понятие сходно с понятием моральной толерантности.
К сожалению, даже будучи гостями в другой стране, люди могут проявлять нетерпимость к обычаям и укладу жизни в обществе, которое непохоже на наше. Тут важно подумать о том, несут ли взгляды жителей другой страны опасность? Есть ли у этноса в обычаях и культуре нечто, что требует нашего вмешательства и возмущения? Если мы попали в племя, где совершаются жестокие жертвоприношения — мы, конечно, не должны проявлять толерантность к этому явлению. Но, если нам не нравится одежда людей другой этнической культуры — мы обязаны быть терпимыми.
Проблемы толерантности в обществе
Ранее толерантность считалась проявлением слабости духа и характера. Но жизнь в XXI веке и в новом обществе показала нам, что интолерантность не порождает ничего, кроме конфликтов, которые иногда перерастают в серьезные противостояния между представителями той или иной культуры, этнической группы или представителей различных конфессий.
Невозможность быть толерантным к чужим политическим взглядам в ряде стран выливалась в гражданскую войну, как показывает нам история. Религиозная нетерпимость становилась причиной преступлений, которые не должны были совершаться, если бы люди были толерантнее друг к другу. В это трудно поверить, но и в наше время люди продолжают погибать за веру.
Принципы воспитания толерантности
Существуют разные принципы воспитания толерантности, к которым пришло современное общество. Они делятся на две основные группы:
Общепедагогические принципы воспитания толерантности
Толерантности можно научить, но для этого у ребенка должна быть мотивация научиться быть терпимым. На доступных примерах следует рассказывать о том, к чему приходит общество, в котором люди не проявляют терпимости друг другу, решают все конфликты агрессией и методом силы. Уважение к личности другого человека должно воспитываться еще со школы, ведь мы знаем примеры школьной травли, которые зачастую обусловлены тем, что дети не готовы принять в группу непохожего на них человека. Впрочем, объекты для школьной травли могут выбираться и спонтанно.
Толерантность естественна для маленьких детей. Но со временем под влиянием окружающей среды, ребенок начинает формировать свою позицию по многим вопросам и выясняется, что не ко всему он может быть терпим. То, каким именно образом ребенок проявит свою нетерпимость и справиться с ней зависит от нас, взрослых людей. Прежде всего, нам следует решить, в каком обществе мы хотим жить.
Частные принципы воспитания толерантности
Частные принципы воспитания толерантности во многом зависят от социальной среды. Если ребенок растет в обществе нетерпимости, в атмосфере агрессии и злобы, ему трудно будет сформировать для себя толерантное мировоззрение. Многое зависит от социального положения, отношений в семье и даже от характера ребенка. Все эти обстоятельства важно учитывать, если мы хотим разработать правильные методы работы с детьми.
Именно от нас зависит то, каким вырастет будущее поколение. Будет ли это поколение людей, способных договариваться, быть милосердными, мудрыми и терпимыми. Или мы будем жить в атмосфере агрессии и злобы. Толерантность — это важный аспект жизни в мультикультурном обществе.
Религиозная толерантность
Религиозная толерантность появилась, потому что в ней появилась вынужденная необходимость. И, несмотря на то, что это понятие из мира науки, социологии, светского мира, оно пришло к нам не из христианской этики. Оно прочно вошло в нашу жизнь, в связи с проявлениями религиозной нетерпимости, которые перерастали в трагедии. Одним из примеров стала история зарождения Реформации. Как известно, Мартин Лютер не планировал создавать новую конфессию — протестантизм. Он хотел реформировать в католицизме то, что считал неприемлемым для себя. У Лютера появилось множество последователей. Но, в то время, как он удалился для перевода Библии на немецкий язык, ряд его последователей, неверно истолковавших посыл, принялись громить католические костелы. Так религиозная нетерпимость проявилась даже среди христиан, в то время, как нам заповедовали любить не только друг друга, своих единомышленников, но и своих врагов.
В 2016 году мы стали свидетелями уникального исторического события — первая в истории встреча Патриарха и папы состоялась 12 февраля 2016 года на Кубе.
Речь шла, в том числе, и о проблеме христианофобии в мире. Представители двух конфессий встретились, несмотря на существующие разногласия, чтобы принять документ, который в том числе затрагивал вопросы толерантности, недопустимости преследования людей за их религиозные убеждения.
Миссионерство вовсе не предполагает преследование людей за их религиозные воззрения. Об этом мы, христиане, должны помнить, решая для себя вопрос — быть ли нам толерантными.
При этом мы не должны отступать от Библейских принципов и толерантность к светскому миру или другим религиям не должна выражаться в том, что мы отступили от Завета и забыли слова Христа.
Читать о толерантности на Правмире:
Видео о толерантности:
Толерантное отношение к религии
Автор: Григоренко Андрей Юрьевич, доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой религиоведения РГПУ им. А.И.Герцена
В условиях развития таких мировых процессов как глобализация и регионализм, отмечают исследователи, резко усиливается значение религиозного фактора в жизни современного общества. Феномен этот, в общем-то, не нов. Историки хорошо знают, что резкое возрастание религиозного фактора в жизни всегда происходит на крутых поворотах истории. И сегодняшний этап в развитии человечества, когда оно вышло на новый уровень своего развития, также ознаменован усилением роли религии в жизни общества. Вот почему столь актуальными сегодня являются вопросы взаимодействия разных религий, верующих, вопросы религиозной толерантности.
Религиозная толерантность (веротерпимость) – это терпимые, толерантные отношения между верующими различных религий и конфессий, религиозными объединениями, основанные на принципе взаимоуважения, взаимного признания прав на существование и деятельность.
Религиозная же интолерантность (нетерпимость) – это резко отрицательное, негативное отношение к верующим иной религиозной традиции, иной конфессии, которая может выражаться в ущемлении их прав, в репрессиях, гонениях и преследованиях. [1].
В связи с анализом специфики религиозной толерантности следует сказать следующее. Термин «толерантность» имеет широкий спектр значений. Это же можно сказать и о религиозной толерантности. Согласно Декларации принципов толерантности (1995 г.), толерантность «означает уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявления человеческой индивидуальности (п. 1.1., ст. 1). Минимальный уровень толерантности, таким образом, – это терпимость, т.е. готовность признать право на существование тех, чьи убеждения и связанные с ними действия не содержат прямого намерения разрушить сами основы терпимости.
Религиозная толерантность во многом отличается от толерантности светской (политической, межкультурной и т.п.). Ценностно-мировоззренческое ядро светской культуры не является жестко иерархичной структурой, ибо в ее основе лежит принцип плюрализма ценностей и мнений, что ведет к признанию относительности любых идеалов и истин. Это и делает возможным в светской культуре принятие «чужих» ценностей, взглядов и особенностей поведения равноценными «своим» ценностям, взглядам и манере поведения. Светская культура потому и определяется как «терпимость к чужим мнениям, верованиям и формам поведения». Религиозная же толерантность представляет собой нечто иное. Она означает лишь отсутствие высказываний или действий, которые могли бы быть расценены как уничижительные или оскорбительные для представителей другой религиозной традиции и были бы направлены на ущемление прав и свободы вероисповедания и отправления культа (закрытие храмов, запрет на миссионерскую деятельность и т.д.). Ведь любая религиозная культура, в отличие от культуры светской, есть жестко структурированная система с единым и единственным центром – сакральным, которое в каждой религии понимается по-своему. Поэтому сама по себе религия не может быть толерантной в том смысле, в каком мы говорим о светской культуре, светской толерантности. Религиозная толерантность не может включать в себя в качестве своего обязательного компонента доктринальную терпимость, стремление к сближению вероучений, к признанию их равной ценности. К религиозной нетерпимости поэтому нельзя относить такие формы поведения верующих, которые должны продемонстрировать определенную степень отчуждения по отношению к другой религии, к ее вероучению, ее представителям и обрядам. Именно поэтому и эксклюзивизм (представление верующих о своем вероучении как о единственно верном, исключительном и отказ признавать в качестве такового любое другое религиозное учение) не целесообразно отождествлять с нетерпимостью, хотя он и содержит некоторые основания для ее возможного возникновения. Что касается современной России, то речь нужно вести в первую очередь о взаимоуважительных отношениях между религиозными организациями, верующими и их наставниками, представляющими разные религиозные традиции, о взаимном признании права на существование религиозной деятельности. Следует также подчеркнуть необходимость толерантных отношений между верующими и неверующими. «Допустимы полемика, взаимная критика, но «не сожаления», например, по поводу того, что религия (атеизм) до сих пор существуют». [2].
С древнейших времен терпимость вовсе не выступала как основная черта религии, а скорее наоборот. Будучи на протяжении длительного времени основой этнической, культурной идентификации племени, народа, нации, интегрируя членов общества в единое целое, религиозные верования и ритуалы в то же самое время противопоставляли их представителям других общностей. По этой причине религия не раз оказывалась причиной межгрупповых конфликтов, например, израильтян с хананеянами, христиан с римлянами, католиков с протестантами и православными, мусульман с индуистами и т.д. Сегодня принято говорить об интегративной функции религии. При этом зачастую забывают и о дезинтегративной функции религии, о ее возможных дисфункциональных, т.е. дезинтегративных последствиях. Забывают о том, что религия всегда играла немаловажную роль в возникновении конфликтов в обществе, забывают о многочисленных религиозных конфликтах и войнах, которых было так много в прошлом. Не было в истории общества ни одной эпохи, и современная не есть исключение, без религиозной розни, нетерпимости, религиозных гонений и конфликтов. Нет в истории ни одной религии, которая обошлась бы без демонстрации своего превосходства и преследований инаковерующих. Список такого рода можно увеличивать до бесконечности, доводя его вплоть до наших дней. Вспомним преследования хананеян (коренные жители Палестины) израильтянами, первых христиан – сперва израильтянами, а затем древними римлянами, протестантов – католиками, а католиков – протестантами, мусульман – христианами, а христиан – мусульманами, анабаптистов – лютеранами, суфиев – правоверными мусульманами, квакеров – пуританами в Англии, буддистов – синтоистами в Японии, староверов и сектантов – в старой России.
Из современной истории можно вспомнить недавние гонения на бахаистов со стороны религиозного истеблишмента в современном Иране или недавние кровавые преследования христиан в Судане.
Таким образом, исторический и современный материал дает возможность сделать вывод: история религии, как и история общества, любого государства полна примеров нетерпимости и несогласия, конфликтов и вражды, есть история выяснения отношений между религиями «своими» и «чужими». Что же касается случаев религиозной терпимости и согласия, то они являлись в прошлом весьма редкими и эпизодическими. Такие случаи скорее исключение, а не правило в истории религии. Во имя Божие, во имя религиозных ценностей было предпринято больше войн, унесено больше человеческих жизней, чем по любой другой причине. В течение многих столетий религиозная нетерпимость постоянно выступала как основа для возникновения этнических, расовых, политических предрассудков и предубеждений, выступала в качестве повода для политической и социальной дискриминации по отношению к тем, кто придерживался иного вероучения.
Определенную возможность для формирования религиозной нетерпимости создают претензии религий на эксклюзивизм. Это означает, что «каждой религии присущ абсолютный характера понимания истины и мира… Каждая из них претендует на то, чтобы быть единственной истинной и правильной верой, и каждая из них требует, чтобы ее признавали таковой. На протяжении столетий абсолютный характер истины, которой придерживалась каждая религия, предоставлял религиозную санкцию для нетерпимости и дискриминации. Высшие истины и цели, принятые в религиозных традициях, в значительной степени препятствовали терпимости к противоположным взглядам на вероучение и практику» [3].
Причины и поводы для религиозной нетерпимости всегда отличались разнообразием. Что касается объектов, на которые религиозная нетерпимость направлена, то это обычно следующие: нетерпимость направлена на религию, признаваемую находящейся в конфликте или оппозиции с традиционными обычаями и нравственно-духовными ценностями данного общества; на религию, которую обвиняют в подрыве устоев общества, ибо ее учение угрожает тому или иному политическому авторитету или политической линии (отказ христиан признать римского императора богом); на религию, которая признается чуждой для культурной среды, на почве которой она развивается; наконец, на ту религию, которая отождествляется с иностранным государством [4].
Очень часто религиозная идентичность нации порождала политическую нетерпимость, ибо выражать несогласие с господствующей в государстве религией означало риск быть обвиненным в преступлении против государства. Так, нетерпимость Древнего Израиля к чужим религиозным культам была вызвана тем, что израильтяне в последних видели опасность для своей религиозной идентичности и единства Израиля. В Древней Греции иметь атеистические взгляды и проповедовать их считалось уголовным преступлением, т.к. они отрицали государственных богов, а значит, проявляли политическую неблагонадежность. Атеисты в Древней Греции подвергались преследованиям, над ними устраивали судебные процессы.
Такое положение сохранялось до тех пор, пока религия была основой идентичности государства, являлось выражением патриотизма и национального сознания. Проникновение чужих религий рассматривалось как угроза национальному единству, целостности государства. Защита единства государства считалась чрезвычайно важной задачей не только в эпоху Древнего мира, но практически на протяжении всей истории человечества. В силу того, что в древности, да и в эпоху Средневековья политическая власть носила сакральный характер, то естественно, что выражение неверия в бога или богов, богохульство, вера в чужих богов считалась государственным преступлением. Так как религия в течение долгого времени была важнейшим социальным институтом, обеспечивающим государственное и национальное согласие и единство, то всякое инаковерие считалось опасным, ибо угрожало самому единству общества и государства. История человечества, таким образом, такова, что понимание народами необходимости толерантного отношения к иным религиям и их последователям, признание права на свободу совести пришло очень и очень поздно. Ситуация стала меняться, по крайней мере, в Западной Европе, лишь в эпоху Нового времени, когда благодаря усилиям передовых мыслителей (Дж. Локк, Д. Юм, И. Кант и др.) были разработаны принципы идеологического плюрализма, а политики и простые смертные устали от кровопролитных, затяжных религиозных войн на территории европейских государств, опустошавших землю, несущих бедствия населению. В результате и власть, и философы пришли к единому мнению, что есть вопросы, в решении которых никто не может, в силу ограниченности способностей человеческого разума, претендовать на роль судьи, владеющего абсолютной истиной. К числу таких вопросов были отнесены и вопросы вероисповедания, религиозных убеждений, мировоззрений в целом.
Следует при этом отметить, что требования религиозной терпимости и, шире, свободы совести обычно исходили от преследуемых и лишенных гражданских прав религиозных меньшинств, а не от официального религиозного истеблишмента. Следует иметь в виду и тот факт, что самые главные и решающие шаги к признанию прав человека на свободу вероисповедания были предприняты не религиозными лидерами, не церковными соборами, а законодательными собраниями, парламентами, судами, конституциями. Церкви же шли к признанию религиозной толерантности мучительно долго. Еще в 1832 г. Папа Григорий XVI в своей энциклике «Mirari vos» обличал свободу совести как «вздор» («deliramentum»). Лишь в 20 столетии среди основных церквей и религий утвердилось единодушие в вопросе о допустимости религиозной толерантности. В 1965 г. Второй Ватиканский собор принял «Декларацию о религиозной свободе», в которой говорилось, в частности, следующее: «Для развития международных отношений между людьми разных культур и религий и для установления и укрепления мирных отношений и согласия в человеческом содружестве необходимо, чтобы во всем мире религиозная свобода была обеспечена эффективными законодательными мерами и чтобы соблюдался высший долг и право человека свободно вести религиозную жизнь в обществе. Папа Иоанн Павел Второй в течение более чем 25-ти лет постоянно обращался к вопросу о толерантности вообще, религиозной, в частности. Всемирный Совет Церквей на своей первой ассамблее в Амстердаме более 50 лет тому назад провозгласил, что «свобода религии является существенным элементом правильного международного правопорядка… Поэтому христиане рассматривают вопрос о свободе религии как международную проблему. Они озабочены тем, чтобы свобода религии была обеспечены повсеместно. Выступая за эту свободу, они не просят о том, чтобы христианам была предоставлена какая-либо привилегия, в которой другим было бы отказано». Тогда же Всемирный Совет Церквей принял «Декларацию о религиозной свободе». Она определила четыре основных права в области религиозной толерантности, которые должны были быть признаны всеми церквами и соблюдаться в отношении всех людей без различия по признаку расы, цвета, пола, языка или религии». Вот эти права, или принципы:
1) «всякий человек имеет право определять собственную религию и вероисповедание»;
2) «всякий человек имеет право выражать свои верования в рамках социальной или политической общности»;
3) «всякий человек имеет право вступать в союз с другими и вместе с ними учреждать организацию для религиозных целей»;
4) «всякая религиозная организация, создаваемая или поддерживаемая а соответствии с правами личности, имеет право определять свою политику и практику для достижения избранных целей».
Напомним, что Всеобщая декларация прав человека была принята Организацией Объединенных Наций позже. Последующие Ассамблеи Всемирного Совета Церквей, в работе которых участвовали протестантские и православные церкви, подтвердили Амстердамскую декларацию и еще раз выразили обязательства Совета в отношении защиты религиозных прав человека.
Принципы религиозной толерантности, веротерпимости были утверждены и в международном законодательстве, легли в основу целого ряда международных документов и актов. В 1948 г. Организация Объединенных Наций приняла Всеобщую Декларацию прав человека. Ее восемнадцатая статья содержит следующее положение: «Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком в учении, богослужении и выполнении религиозных и ритуальных обрядов». В марте 1961 г. Комиссия по правам человека приняла Декларацию о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений. Однако положения этого документа имели столь революционный характер, что потребовалось 20 лет переговоров для того, чтобы эта Декларация была принята Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций. Приняв в 1981 г. Декларацию о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений, Организация Объединенных Наций пошла столь далеко, что указала на то, что дискриминация по религиозным мотивам должна рассматриваться не только как «оскорбление» человеческого достоинства, но и как «отвержение принципа Хартии Организации Объединенных Наций и как нарушение других свобод, гарантированных Всеобщей Декларацией прав человека». Там же указывалось и на то, что признание религиозных прав человека в качестве краеугольного камня всех прав человека вообще (гражданские, экономические, социальные) имеет решающее значение для создания подлинно демократического общества, в котором как индивидуальные, так и общественные права пользовались бы уважением и были бы гарантированы. Подобные принципы в отношении религиозной толерантности и прав человека на свободу религиозного выбора зафиксированы во многих других международных документах: «Международный Пакт о гражданских и политических правах» (ст. 18), подписанный 109 государствами, «Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод» (ст. 9), подписанная 44 странами; Американская Конвенция о правах человека (ст. 12), подписанная 23 странами, Документы Конференции по безопасности и Сотрудничеству в Европе, которые являются обязательными для всех 55 стран-участниц и т.д.
Конечно, были и возражения против такого подхода к веротерпимости. Некоторые противники указанных выше документов говорили, что в этих документах веротерпимость выступает как нечто, не имеющее границ и пределов, что она дозволяет все и вся. Вновь поднимали вопрос: означает это, что мы должны быть терпимы ко всем и ко всему? Возможен ли на каком-то этапе конец, предел терпению? Ответ был дан следующий, и он предполагается в международном законодательстве о религиозном культе. Веротерпимость, как и терпимость в целом, имеет, естественно, границы, имеет предел. И эти границы очерчивают международные акты и документы. Комитет ООН по правам человека интерпретировал статью 18 Международного Пакта о гражданских и политических правах, разъясняя значение фразы «право на свободу мысли, совести и религии» следующим образом» «Статья восемнадцатая, пункт третий (Международного Пакта о гражданских и политических правах) разрешает ограничения свободы религии или вероисповедания только в тех случаях, если
1) таковые ограничения установлены законом, и
2) необходимы для охраны общественной безопасности, порядка, здоровья и морали, равно как и основных прав и свобод других лиц…
Ограничения могут быть применены только в тех целях, для которых они установлены, и должны иметь прямое отношение и быть пропорциональными установленной цели. Ограничения не могут быть установлены с целью дискриминации». Европейский Суд по правам человека также признал вышеуказанные стандарты в отношении веротерпимости и ее ограничений.
Приверженность многих стран принципам религиозной толерантности подверглась испытанию на прочность спустя несколько часов после терактов 11 сентября 2001 г. Появилась реальная возможность того, что после событий 11 сентября возникнет опасность полного недоверия между религиями и подозрительность государственных структур по отношению к религиозному инаковерию и религиозным меньшинствам. Однако этого не случилось. Реакция американских властей на случившееся помимо всего прочего включала действия, направленные против того, чтобы в США развернулась компания против мусульман. На самом высшем уровне было заявлено, что реакция американцев должна полностью исключить возможность отождествления исламских террористов с мусульманами. Президент США пригласил мусульманских лидеров на встречу в Белый Мусульмане были постоянными участниками официальных религиозных встреч или панихид по жертвам террористических актов. Исламские лидеры в США, в других странах также осудили действия религиозных террористов, подчеркивая, что ислам – это религия мира, любви и терпимости. На одной из международных конференций исламских юристов прозвучало следующее утверждение: «Ислам был первой религией, которая признала существование основных прав человека, и практически четырнадцать веков тому назад эта религия ввела определенные гарантии защиты, которые впоследствии стали частью международных документов по правам человека». На этой же конференции исламские правоведы заявили, что особое уважение ислама к правам человека исходит из принципа, согласно которому человеческие права и свободы не являются частью природного состояния человека, а дарованы человечеству самим Богом». Другие выступавшие утверждали, что человеческая личность является основной ценностью в исламе, т.к. представляет собой человечество вообще, подтверждая сказанное в Коране: «Кто убивает душу не за душу и не за преступление, тот подобен убийце всего человечества». В Каирской «Декларации прав человека» говорится: «Запрещается использование любых методов принуждения для обращения кого-либо в свою веру или навязывание атеистических убеждений». Там же говорится и о том, что мусульмане должны уважать религиозные убеждения других и стремиться к тому, «чтобы жить в мире с ними на основе заключенного договора, как это было во времена раннего Халифата».
Сказанное выше свидетельствует о том, что принципы религиозной толерантности, свободы совести стали поистине универсальными.
Толерантность (как и нетолерантность) может иметь различные формы в зависимости от своего социального субъекта: личная, групповая, общественная и государственная. Сказанное относится к различным видам толерантности, в том числе и к религиозной толерантности. Субъектом религиозной толерантности может выступать индивид, группа, коллектив, государство, народ, общество в целом. Рассмотрим отношения к религии и свободе совести российского общества в целом. В данном случае можно говорить о религиозной толерантности на социальном, общественном уровне. В этом случае субъектом толерантности выступает социум, общество в целом. Общественная толерантность находит свое выражение в морали, нравах, общественной психологии. Каково же отношение российского общества к религии, Церкви, верующим и каким оно было ранее? Здесь произошли разительные перемены. Если раньше в обществе господствовала атеистическая идеология и существовали отрицательные стереотипы в восприятии верующих (неграмотный, необразованный, некультурный, пожилой человек), то сегодня быть верующим стало модно и интеллигентно, тогда как атеисту в общественном сознании стали приписываться негативные качества. Впрочем резко возросший в нашем обществе уровень симпатий к религии и Церкви не привел к размежеванию населения нашей страны по конфессиональным и мировоззренческим квартирам, к обострению межконфессиональных противоречий в обществе. Так, согласно данным опроса населения, проведенного в 2001 г. Центром «Религия в современном обществе», крайне низкий процент опрошенных (3,6 процента) посчитал, что иное вероисповедание оказывает негативное влияние на его отношение к другому человеку. Правда, почти столько же (3,2 процента) заявило, что данное обстоятельство оказывает позитивное влияние. Однако подавляющее количество опрошенных придерживалось мнения, что на отношение к другому человеку иное вероисповедание никакого влияния не оказывает (73,7 процента) [5]. Однако в таком по сути дела массовом безразличии – как верующих, так и неверующих – не надо искать отрицательные моменты. Напротив, это должно свидетельствовать об отсутствии значительных препятствий и помех для установления между членами нашего общества нормальных и толерантных взаимоотношений, несмотря даже на различие в конфессиональной самоидентфикации каждого из нас, невзирая на мировоззренческие различия. Такие показатели свидетельствуют о значительном потенциале толерантности нашего общества, об отсутствии в нем предубежденности против других конфессиональных групп.
Насколько прочно утвердились позиции мировоззренческой толерантности среди населения нашей страны говорят ответы на вопросы относительно ряда бытовых ситуаций, в которых присутствуют этноконфессиональные факторы. Как можно судить по приведенной ниже таблице (данные опроса 2001 г.) у верующих в Бога бытовая толерантность даже выше (хотя и незначительно), чем у неверующих.
Влияет ли национальная принадлежность другого человека на Ваше к нему отношение